Ю. Юрченко "Фауст и Елена" Часть 1.



	Юрий Юрченко Ф а у с т И Е л е н а Трагедия в стихах, в 3-х действиях *Дани Каган* – французской актрисе, первой исполнительнице роли Елены – с любовью и нежностью. ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: ИОГАНН-ГЕОРГ ФАУСТ, поэт, 42 года ЕЛЕНА ПРЕКРАСНАЯ Мефистофель *Место и время действия:* *Германия, последний год жизни Фауста — 1531-1532.* Действие первое ...В темноте слышится негромкий женский голос, поющий песню. Чуть позднее раздвинутся шторы, и в утреннем свете, заполнившем комнату, мы увидим и женщину, раздвинувшую шторы, и всю комнату с большой кроватью посередине и с дверью, выходящей на террасу, а еще позднее мы заметим и мужчину, заворочавшегося в постели, с трудом приходящего в себя и, как кажется, очень удивленного тем, что он в комнате не один. Женщина же не обращает на него никакого внимания, напевая, она ходит по комнате — что-то ищет, наконец, находит большой халат, набрасывает его на себя, осматривает себя в зеркале, расчесывается, затем, подобрав одну из лежащих повсюду — на стульях, на полу — книг, выходит на террасу... Ж е н щ и н а (поет) ...Я знала о любви не много, Пока вдруг в зарослях аканта Не повстречалась с юным богом — Певцом, поэтом, музыкантом... ...Он сел, поджав босые ноги, В траве затих мышиный шорох, Когда он стал играть — о, боги!.. — На дудке длинной, камышовой... ...И позабыла — где живу я, И растеряла все слова я, И опустилась на траву я, И долго бога целовала... ...И — ночь пришла, за ней — другая. И как же было хорошо нам!.. ...Меня будил он днем, играя На длинной дудке камышовой... ...Качали волны берег зыбкий, И пело все, и ликовало... Мой бог — с божественной улыбкой — Дарил цветы мне и кораллы... ...Но небо ревностью пылало — И беспредельно было горе, Когда, ныряя за кораллом, Он утонул в Эгейском море... ...И, сидя на краю безумья, Поджав, как он, босые ноги, В теченье долгих семи лун я Все плакала о юном боге... ...И ночь безбрежная молчала, И Путь во мгле терялся Млечный, И жизни брезжило начало — Безрадостной и бесконечной... Мерцающим холодным светом Светилась лунная дорога... ...Ах, оказалось, был он смертным, Хоть был во всем похож на бога... Выйдя на террасу, она устраивается с книгой в кресле, но почти сразу же, пригревшись на солнце, засыпает. В комнате появляется Мефистофель. Мефистофель (взглянув на террасу, Фаусту) Профессор, вы неисправимы!.. «...Уж первые пропели петухи, Когда она, прекрасна и невинна, К нему впорхнула...» Ф а у с т (обрывая) Что это?.. М е ф и с т о ф е л ь Стихи. Ф а у с т Я спрашиваю: там — кто это, на террасе?.. М е ф и с т о ф е л ь (патетически) ...И слышу это все в который раз я!.. О, Разум, от запоев удержи нас!.. (Фаусту) ...Меня ты спрашиваешь?.. Да — в моей кровати Ночь провела она, в моем она халате Гуляет по террасе беспечально, Сводя с ума различную — случайно По небу пролетающую — живность... Смотри — на крыше тени крест: Уже — в глазу голодный блеск — Кружит над девушкой — charmant! — Стервятник, гриф-эротоман!.. Сейчас он камнем рухнет вниз!.. Но что там? — комариный писк Вдруг слышится, растет и вот — Романтик, рыцарь, Ланцелот Спешит на выручку уже К Альдонсе, к Музе в négligé... Сейчас над ней, на солнце тающей И ничего не замечающей — Все ýже петли и круги — Сойдутся вечные враги! Испуганный взлетает аист... Лишь миг — и перья, разлетаясь, Закроют солнце... Кровь зальет Сады и крыши, не свернет, Не дрогнет ни один из них; Стареющий романтик лих И меч с разгона — до предела В злодейское вонзает тело!.. Тот головою лишь — круть-верть И вмиг — заслуженная смерть... ...Но рыцарь тоже ранен, вижу: Без сил планирует на крышу, Вот, благороден и прекрасен, Стоит уже он на террасе, И — головой седой — верть-круть, Ладонь — на старческую грудь, Встав на одно пред ней колено, Он умер... Ф а у с т (нетерпеливо прерывая) Кто это?.. М е ф и с т о ф е л ь ...Елена. Ф а у с т Откуда?.. М е ф и с т о ф е л ь Из руин... Из тьмы... Из Трои, То есть из Спарты... Из страны героев — Из Греции... Ф а у с т Я спрашиваю: здесь она, Откуда у м е н я она взялась?.. М е ф и с т о ф е л ь ...Вина, Профессор, много выпили вчера мы... Начну сначала: начали мы рано И были хороши уже, когда Пришли в трактир «Три кролика»... Ах, да! — С утра грустили вы, не знаю — от вина ли? — И женщин своих прежних вспоминали... И там, среди... Ф а у с т ...Скажи, в трактире я не?.. М е ф и с т о ф е л ь ...Да. Вновь стихи читали всякой дряни. Потом вся эта пьянь, друзья-приятели Продемонстрировать просили настоятельно... Ф а у с т ...Зарекся ведь после скандала в Праге я!.. М е ф и с т о ф е л ь ...Им ваше мастерство в искусстве магии. И после старых фокусов — с проглоченным слугой, С вином, с рогами, с отрастающей ногой — Они заспорили о вашей странной силе И нового вдруг чуда попросили. Во исполненье пьяного каприза Мы вызвали Приама и Париса, Но не успели мы вернуть их тлену, Как весь трактир уже ревел: «Елену!..» ...Должна была — по правилам — царица Пройтись пред публикой и — тут же — испариться, Но, подскочив, подобно пьяному орлу, Вы пригласили вдруг ее... Ф а у с т ...Молчи!.. М е ф и с т о ф е л ь ...к столу, Велев оставить вас двоих в покое... Я удалился, всех забрав с собою, И разбросал их по лесам окрестным... Что было дальше — мне уж неизвестно. Ф а у с т (застонав) ...И как я это?.. М е ф и с т о ф е л ь ...Как обыкновенно. Ф а у с т (покосившись на террасу) ...А что, она... действительно, Елена?.. М е ф и с т о ф е л ь Профессор, обижаете... Ф а у с т ...Прости. Да, что-то голова болит, и здесь, в кости... М е ф и с т о ф е л ь Отправить, может быть, ее домой?.. Ф а у с т Отправь, конечно, что ей тут, одной — Иди к своим героям и богам... Да знаешь, ни к чему оно и нам, Сейчас, когда почти уж на пороге я — А тут — бардак, чужая мифология... Нет-нет, покой дороже... М е ф и с т о ф е л ь ...Решено. Отпустим девочку сейчас, конечно, но — Профессор, между нами, откровенно — Ну, как она?.. А?.. Все-таки — Елена... Ведь столько понаверчено вокруг... Но, с виду — бюст не очень-то упруг, Нога могла бы быть и подлиннее... И все ж — остался б с ней наедине я... Ну, как она?.. Все. Тему я снимаю — Мужчины молчаливы. Понимаю. «...Наступит утро... Ты уйдешь... Нескоро я Забуду те слова, в ночи которые Шептала ты поэту-иноверцу...». Сейчас мы ее к папе-«громовержцу»... (Смеется.) Ф а у с т (поморщившись) Ты б мог в лесу зверей пугать с успехом... М е ф и с т о ф е л ь (Прислушиваясь к себе, озабоченно) Да... что-то непонятное со смехом... (Глядя на Елену.) Сейчас мы... Ф а у с т (тоже глядя на нее, задумчиво) ...Улыбается во сне... М е ф и с т о ф е л ь ...Да, улыбается, как будто бы не с ней Все это было: Троя, кровь, пожары... Спит, улыбается — ей хоть бы что!.. Ф а у с т ...Пожалуй... М е ф и с т о ф е л ь (взглянув на Фауста) О!.. Все. Раздулись ноздри, глаз блестит... Ф а у с т Постой... Оставь ее... пока... Пусть спит. Там же. Несколько дней спустя. Фауст и Елена. Елена сидит перед зеркалом, накладывает на лицо крем. Фауст сидит в кресле, наблюдает за ней. Е л е н а (втирая крем) ...А знаешь, после первой нашей ночи Ты показался как-то мне... не очень... Сегодня же, скажу я... (Вглядываясь в зеркало.) Тьма морщин!.. (Снова Фаусту.) Ты — лучший из известных мне мужчин... Что ты так смотришь?.. Ну, во всяком случае, Давно мужчину не встречала лучше я... Поверь, пожалуй, тысячу уж лет Так хорошо мне не было... Иль нет — Чуть меньше... Поворачивается к Фаусту лицом, почти полностью закрытым белой маской. Фауст вздрагивает от неожиданности. ...Не смотри ж ты так... А что я? — «Бессмертная, богиня, все такое...». Но к ним... (кивает на небо) ...пришла я, если разобраться, Немолодой — уж было мне за двадцать... Вспыхивает луч света. В нем возникает на мгновение Мефистофель. М е ф и с т о ф е л ь ...«За двадцать»?.. Интересные дела: Когда она Париса увела, Уж дочь невестой у нее была, Тогда уж было ей за двадцать где-то... Два года сборов... да война, да... Это — Уже за тридцать... После всех разборок Бессмертной стала, скажем мягко, в сорок... Мне, может, не хватает чувства такта, Но я — сторонник истины и факта!.. (Исчезает.) Е л е н а (продолжая) ...Да-да, за двадцать уже было где-то... А ты что думал: девочка?.. Поэты!.. Сдала тогда я, и не без причины: Война ведь, смерть... Как любите мужчины Вы воевать, все б бегать вам с железом... Как вспомню: Гектор бьется с Ахиллесом!.. Разруха... Илион лежит в крови весь... Морщины эти там и появились. (Как бы отбрасывая воспоминания, Фаусту.) Как хорошо — уже за то люблю лишь — Что ты ни с кем хоть, милый, не воюешь!.. (Идет к Фаусту.) Я так устала, правда — в век из века — Немножко лишь привыкнешь к человеку — Его уже убили... (Садится к Фаусту на колени.) ...Ты так ласков... Но осторожно — не сотри мне маску... Вечер. Комната в доме Фауста. Фауст и Мефистофель ведут высокоинтеллектуальную беседу. Елена сидит у окна и, судя по всему, скучает. Ф а у с т (Мефистофелю) ...Как поэта, я Данта не чтил никогда, Но какие все ж силы в нем дремлют!.. (Цитирует.) «...В вечном мраке по кругу струится вода И воронкой уходит под землю!..» М е ф и с т о ф е л ь ...Но более полно описывал Ад, Пожалуй, не Дант, а Фома Аквинат... Е л е н а ...На улице такая слякоть, Что даже хочется заплакать... Темно в провинции, в неволе... (Фаусту и Мефистофелю.) ...Хоть стих придумали бы, что ли!.. М е ф и с т о ф е л ь Это недолго нам, это — пожалуйста... (Преображается, объявляет громко, как бы обращаясь к огромной толпе на площади.) ...Импр-р-ровизации доктора Фауста!.. Каждый, кто видел хоть раз — потрясен!.. В этом искусстве он — как и во всем — Неподражаем и непобедим!.. Импр-р-ровизация нумер-р-р один!.. Мгновенье лишь сосредоточась — Любую тему — тут же!.. Тотчас!.. ...На наших глазах — вот, кажется, миг — И лопнет струною натянутый нерв — Момент уникален, красив и велик — Рождается чудо!.. Поэма!.. Шедевр!.. (Елене) ...Бросайте слово лишь, богиня!.. Е л е н а (растерянно) ...Какое слово?.. М е ф и с т о ф е л ь ...Цвет ли, имя, Названье дерева ли, птицы — Любое!.. Миг — и олимпийцы Все в изумлении замрут... Богиня, слово!.. Е л е н а (ее взгляд падает на свою руку, на перстень с зеленым камнем. Растерянно) ...Изумруд?.. М е ф и с т о ф е л ь (подхватывая руку Елены) ...О!.. Magnifique!.. Er ist sehr alt!.. (Отпуская руку Елены, восторженно.) ...О, emeraude!.. («Перебрасывая» слово Фаусту.) ...О, эсмеральд!.. Фауст, как бы поймав последнее слово Мефистофеля, вздрагивает, обводит невидящими глазами «площадь». Мефистофель взмахивает руками — все музыкальные инструменты — скрипки, висящие на стене, флейты, лежащие на полках, арфа, стоящая тут же, в комнате, — начинают играть. Е л е н а (Мефистофелю, тихо) ...Я б, если можно, попросила, Что б все — печально и красиво... Ф а у с т (голосом провинциального трагика) ...В Пьемонте, в розах и в сирени, Лежало горное селенье; И родилась там в полнолунье Однажды девочка-певунья... Она росла и пела песни — И песен не было чудесней... И слушали седые Альпы Волшебный голос Эсмеральды... Она росла, забот не зная, И жизнь ей нравилась лесная... ...Но вдруг однажды герцог Альба Услышал песни Эсмеральды... И много дней и вечеров он Ее все слушал, очарован... ...И — менестрели, барды, скальды Поют на свадьбе Эсмеральды... ...Как в церкви билось, пело сердце!.. Но через день вдруг умер герцог... ...И в зал ввели ее судейский, И обвинили в чародействе... Но отнеслись к вдове с почтеньем: Смерть заменили заточеньем... ...Увез корабль Эсмеральду — Под стражею — на остров Мальту... ...Там герцогиня молодая Жила, в темнице догорая... ...Не обретя в тюрьме покоя, Она покончила с собою... ...Но говорят: то вдруг увидят, Как ночью к морю она выйдет И смотрит долго и безмолвно На набегающие волны... ...То вдруг разбудит караима На корабле, плывущем мимо, В дрожь приводящее контральто В ночи поющей Эсмеральды... ...И, голос чудный вспоминая, Вдруг сердце с болью замирает... Но — замирай, не замирай ты — Нет больше юной Эсмеральды... Елена всхлипывает. Фауст находится еще как бы в состоянии медитации. М е ф и с т о ф е л ь (Фаусту, восхищенно) В который раз потряс меня ты!.. Будь то поэзия ли, проза — Как это все... determinato, И вместе с тем — так doloroso!.. Ф а у с т (Елене, встревожено) Ты плачешь?.. Что ты?.. Е л е н а (всхлипывая) ...Так... Устала... И Эсмеральду жалко стало... (Отворачиваясь от Фауста.) ...Сижу весь день, затворена!.. (Капризно.) ...Хочу веселья и вина!.. Хочу людей!.. Чтоб — шум и дым!.. Ф а у с т (с готовностью) Куда — приказывай!.. (Мефистофелю.) ...Летим! М е ф и с т о ф е л ь (озабоченно выглядывая в окно, Фаусту) ...Исчез Венеры свет колючий... И Млечный Путь зарылся в тучи... Погасла лунная дорога, И нет ни Льва, ни Козерога... При тусклом свете Волопаса Лететь — втроем — небезопасно... (В сторону, размышляя.) ...Я думал — все! Конец. Провал — Совсем уж он затосковал, Грустит весь год поэт-астролог; От грусти к церкви — путь недолог, Кручусь, верчусь — все зря! И что же? — Смотри-ка — вдруг запрыгал, ожил!.. ...Она мне планы не разрушит... Кто знает — может, так и лучше?.. (Фаусту и Елене.) ...А впрочем — вон видны Плеяды... Летим! Везде нам будут рады!.. Звучит музыка полета. Летят над ночной Германией Фауст, Елена и Мефистофель. Г о л о с Ф а у с т а ...Ямб, хорей, гекзаметр, дольник... Все — обман, отрава, бред. Что за странный треугольник — Дьявол, женщина, поэт... И — в кабак ли, в дом игорный, В Дюссельдорф ли, в Брауншвайг — Мчится небом треугольник — Dichter, Teufel und ein Weib… Г о л о с М е ф и с т о ф е л я Протестант ли ты, католик — Пей, пока не припечет!.. Весел пьяный треугольник — Женщина, поэт и черт... ...У руля стоит покойник — И летит ладья в ноябрь... Г о л о с Ф а у с т а ...Страшен вечный треугольник — Un poete, une femme, un diable!.. Спальная комната в доме Фауста. Фауст и Елена, усталые от всех полетов, городов, в которых они побывали за ночь, от выпитого вина, наконец, вдвоем. Они как будто привыкают, присматриваются друг к другу, медленные их движения — осторожные и недоверчивые — напоминают какой-то танец, а впрочем, это танец и есть... Г о л о с Ф а у с т а ...Волос корону золотую Ты разметала по плечам... ...И вспомнил: я тебя — такую — Давно, в Италии, встречал... ................................................ ...Я пил в Тоскане рейнфаль терпкий, Венецианские рвал астры я... ...Но вдруг мелькнула фреска в церкви Картезианского монастыря... Она поблекла и потускла, На гибель скорую обречена; На ней — в луче, дрожащем, узком, — Ты, в светло-алое облачена... Фигуры темные, а в центре — Зеленых глаз твоих два янтаря, Над алтарем, на фреске, в церкви Картезианского монастыря... ...Глаза ль твои свет излучали, Губ очертания ль, весь облик твой?.. Светилась тихой и печальной — Необычайною — ты красотой... ...И сжалось, вздрогнуло вдруг сердце, И замер надолго у алтаря, Перед тобой я, в старой церкви Картезианского монастыря... Кабинет Фауста. Фауст сидит у стола, что-то пишет. Везде — на столе, в шкафах, на полу — книги. Елена ходит по кабинету, всматривается в корешки... Е л е н а Трактаты... (Читает.) «О любви!»... «О власти»... ...На все вопросы здесь ответы... Волнений, чувств, эмоций, страсти Вложили сколько в них поэты... Вдали от шума и веселья Строчат — страницу за страницей, И все — с одной лишь только целью — Вниманья женщины добиться!.. Фауст удивленно оборачивается к ней. (Предупреждая его возражения.) ...Уж кое-что я смыслю в этом: Недаром я жила когда-то В Фессалии, в стране поэтов И утонченного разврата!.. Конечно, тут, ни в коей мере, Не говорю я о Гомере, С ним у меня иные счеты... (Поворачиваясь к бюсту Гомера, стоящему в углу, на груде книг, с неожиданным гневом.) Хоть умер вовремя еще ты!.. А лет на десять дольше б прожил — «Напе-е-ел» такого б!.. (Ежится, представив себе, что бы еще мог «напеть» Гомер.) ...Дрожь по коже!.. Ох, поэты!.. (Все книги виновато прошелестели страницами, бюсты — потупили взоры.) ...За вами смотреть надо в оба!.. (Снова Гомеру.) Обещал ведь молчать ты мне про Деифоба!.. А потом — уже поздно — и как проморгала-то?.. Разошлось уже в песнях, да в списках-пергаментах... (Спохватившись, прерывает выяснение отношений с Гомером: все-таки они тут не одни... Покосившись на Фауста — тот сидит, молча, за столом, — подходит к окну, смотрит на улицу.) Пауза. (Глядя в окно, Фаусту.) Ты слышишь?.. Дождь стучит по крыше... Кот рыжий под дождем гуляет... Фауст молчит. (Как бы вдруг вспомнив что-то, удивленно.) ...Ты — обо мне — совсем не пишешь!.. Иль я тебя не вдохновляю?.. (Надменно.) Поэтов многих в своей жизни Встречала я, и лишь мигнуть Мне стоило, как... Ф а у с т ...Расскажи мне О Деифобе что-нибудь. Е л е н а (раздраженно) Зачем тебе?.. Не знаю... Странно. Ну, если хочешь, что ж... Он был Смешной, но, в общем, очень славный, И очень он меня любил. Был Деифоб совсем ребенком, Когда Парис меня привез, Высокий, стройный, голос ломкий, Краснел, стеснялся он до слез — Меня лишь видел, убегал И прятался все время... Да — Париса чтил он, обожал, Но, знаешь, кажется, когда Стрелою страшной Филоктета Сражен был все же старший брат — Поверить хоть и трудно в это — Но — смерти брата был он рад... И сразу, там же, я — у гроба — Супругой стала Деифоба... (Задумавшись, с улыбкой.) ...Как все проходит безвозвратно!.. Он был не мужем — младшим братом... ...Когда ж — той ночью — провела я В дом Одиссея с Менелаем — О боги! — я стояла возле... Они ему... всё — уши, ноздри... ...И дети там кричали где-то... (Кричит.) Я не хочу опять про это!.. Вообще — был незаконным брак!.. Вообще — все было там не так!.. И если б этот старый слепень Не повторял бы бабьих сплетен!.. (Хватает подвернувшуюся под руку книгу, швыряет ее в бюст Гомера. Тот падает, разбивается.) Пауза. Фауст встает, идет в угол, поднимает книгу и то, что осталось от головы Гомера. Ф а у с т (спокойно) Может, он и не прав был, но, честное слово, Ты, мне кажется, с ним чересчур уж сурова... Без него — был забыт бы уже Илион, И никто бы не знал тебя, если б не он... Хороша же она — благодарность твоя... Е л е н а (возмущенно) Это он был забыт бы, когда бы не я!.. Чем же был он еще б интересен и нов? — Мало ль было разрушено царств, городов?.. Мало ль пало героев, мечами звеня?.. Не-е-ет! Уж если и помнят — то из-за меня!.. Ф а у с т (с интересом глядя на нее) ...Я согласен, все так, но... вот, скажем, Вергилий — Не писал о тебе, но его ж не забыли?.. Е л е н а Что — Вергилий?!.. Украл у Гомера идею, И Энея провел по стопам Одиссея... Одного не учел — а вся хитрость-то в этом! — Что Гомер... гениальным был все же поэтом: Он на чашу одну бросил Трою с Элладою, На другую — лишь женщину — грешную, слабую... Не царей — а ее пожалел... Эту роскошь Мог позволить себе лишь Гомер: ведь не просто ж Не любила Эллада его — ни жилища, Ни тепла — ничего, так и умер он нищим... ...А Вергилий — того уже т а к наградили!.. Ведь не женщину — Цезаря славил Вергилий!.. Потому-то и красят Вергильевы перья — Он всегда будет Первым Поэтом Империи, Но из жизни — уйдет, как песок из ладони, И останется лишь — парой строк о Дидоне... ...Ни Петрарка, ни Дант — не читали Гомера, Потому так сильна их — в Вергилия — вера; Но сегодня звучит древнегреческий снова, Лишь сейчас к вам приходит Гомерово слово, И наступит, придет еще эра Гомера, Поплывете вы все на Итаку, Цитеру, И — поэты, певцы — слуги Дьявола ль, Бога — Расхватаете все — до последнего слога!.. Громкие аплодисменты — появившийся за несколько мгновений до последних слов Елены и не замеченный никем Мефистофель, не жалея рук, восторженно аплодирует ей. М е ф и с т о ф е л ь ...Сколько экспрессии!.. И как красиво!.. Как это верно!.. Какая же сила, Сколько же мыслей в изящной головке!.. (Спохватившись, расшаркивается.) ...Но я прервал вас, — какой я неловкий! — Ваш разговор, о прекрасном, о вечном!.. Слушать готов я и сам бесконечно Споры людей, не в пример мне, ученых... Остановились, простите, на чем мы?.. То есть не м ы — это в ы говорили Что-то на тему «Гомер и Вергилий»; Я же — присутствия словом не выдам, Лишь посижу здесь, в углу, с умным видом: Как говорил Моисей Маймонид — «Если не знаете — делайте вид!»... Е л е н а (глядя на Мефистофеля, Фаусту) ...Как славно — не прими за лесть — Что у тебя друг верный есть... Елена и Мефистофель долго смотрят друг на друга... Фауст показывает Елене одну из комнат в своем доме, в которой он хранит многочисленные магические растения, собранные по всему свету; тут же, на полках стоят сосуды с приготовленными из этих растений настоями, экстрактами и отварами; свисают клетки с застывшими в них совами и летучими мышами, из темных углов комнаты доносится шипение змей... Ф а у с т ...Здесь — на спирте настоянный крокус, Тут же — роза, сразившая лотос В давнем споре меж Брахмой и Вишну... Рядом — ягоды «бешеной вишни», Белладонна, «кукушкины слезки», Там — пион, запечатанный в воске, Кориандр, подорожник вечерний, Тимиан, розмарин, поручейник, Лист мелиссы и стебли пизанга, Красный ил со дна Нила и Ганга, Остролист из лесов близ Лозанны, Эликсиры... настойки... бальзамы — Шуршат, переливаясь и позванивая, Их имена, волшебные названия; Вздыхает лес, и вздрагивают горы – Прислушайся лишь! – в корне мандрагоры... ...Там – кувшин животворного сока, Здесь – душистые смолы Востока, Чудотворные мази из Азии, Благовонные мирр и мальвазия, Зерна, травы, цветы и коренья – Так и просятся в стихотворенье!.. Елена хочет заглянуть в сосуд, стоящий на столе, случайно его задевает, капля из сосуда проливается на пол: слышится шипение, к потолку взвивается клуб дыма, на полу вспыхивает пламя... (Подхватывая сосуд.) ...Осторожно!.. Заварены круто Черный мак, аконит и цикута... Е л е н а ...О-о, поэт... Мне становится ясно, Что знакомство с тобою опасно... Слишком много ты... – (С невольным страхом и восхищением глядя на расползающийся по полу огненный круг.) ...капля одна лишь!.. – Для поэта умеешь и знаешь... Фауст берет со стола другой сосуд, выплескивает из него немного какой-то жидкости в пламя – опять шипение, клуб дыма и – ничего уже нет, лишь чистый и ровный, как прежде, пол. Ф а у с т ...Я много знаю и умею... (Как бы объясняет Елене назначение тех или иных препаратов, смесей, снадобий.) ...Я знаю – бред на первый взгляд – Как растворить в вине камею, Чтоб получить смертельный яд... Я знаю, как лечить разлуку, Как Злого Духа обольстить, И как отрубленную руку К плечу обратно прирастить; Коль муж ревнив — как рыбьи жабры Тайком в карман ему вложить, Остыл — куда подбросить жабу, Чтоб вновь его приворожить; От сглаза воду пить какую, Когда — в начале дня, в конце ль?.. И как отлить такую пулю, Чтобы всегда попала в цель... Как на холсте смешать на белом — Чтоб совладать с любой бедой — Немного вереска с вербеной И волкозуба с лебедой... Могу и камни — знаю средство! — Заставить я заговорить; И в Лету канувшие тексты Я знаю как восстановить... Мне тыщи лет... Я знаю много, Меня непросто удивить... ...Я знаю, как растрогать Бога, И как — Его же — прогневить... (Задумывается.) Елена вдруг застывает, прислушивается к чему-то, затем подходит на цыпочках к двери, внезапно распахивает ее. За дверью никого нет. Фауст удивленно смотрит на нее. Е л е н а ...Я третью ночь не сплю подряд — Все чей-то чувствую я взгляд — И днем хожу, совсем разбита... (Помолчав.) ...А с другом ты, с весельчаком... Скажи мне, как давно знаком?.. Ф а у с т Давно уж... В среду после Вита Знакомству нашему пойдет У ж е двадцать четвертый год... Е л е н а (после паузы) ...Конечно, не ме тут дело, И ссорить вас я б не хотела, Но — посмотреть со всех сторон — Ты знаешь, все же странный он... Все время весел, вроде шутит, Но вдруг так взглянет, что — до жути!.. Как будто — молнии из глаз!.. Скажи, что связывает вас?.. Ф а у с т ...Что связывает нас?.. Немало — Хозяйство, дом... Еще, пожалуй, Любовь к наукам и к искусствам... Да... Без него — все было б пусто... Вот и секрет моей с ним дружбы... (Глядя на Елену, задумчиво.) ...Ты — без него — ведь в нашу глушь бы Не заглянула б... Е л е н а ...Уж наверно!.. (Оглядываясь, прислушиваясь к чему-то.) ...Загадочные вы с ним люди... (Снова идет к двери, так же неожиданно распахивает ее. Никого.) ...И я тут, с вами, стала нервной... Я чувствую: здесь что-то будет!.. Ф а у с т ...И без него, моя Сибилла, Еще б бессмысленней все было... Гостиная в доме Фауста. Фауст и Елена вдвоем. Елена сидит у старинной, необычной формы, арфы, перебирает пальцами струны. Звучит негромкая приятная мелодия. Е л е н а ...Давно уж, кажется, в Беотии, Учила эти я мелодии... Еще до Спарты и до Трои В ту пору не было и дела мне; Гостили в Фивах мы с сестрою, А братья жили в Лакедемоне... Мне было девять... с половиной, Но я была еще невинной... М е ф и с т о ф е л ь (громко прерывает ее, появляясь) ...Не верю!.. Бей, казни, богиня, Но не бросай лишь тень на имя — Вот пишет Феоктол из Мителены: «...Невинною никто не знал Елену...» (Фаусту.) «Невинная Елена» — это Звучит, как «Зевс из Назарета»!.. Вот Еврипид... (Раскрывает принесенную с собой книгу на заложенной странице.) ...Все ясно здесь ведь... (Читает.) «...Тезей ее похитил...» Е л е н а (пожимая плечами) ...В десять!.. М е ф и с т о ф е л ь (читает) «...Но был слегка разочарован, Так как не первым был, а новым...» Е л е н а (сразу заскучав) Ах, Еврипид!.. Он был скупым, и желчным, И мелочным, и ненавидел женщин. М е ф и с т о ф е л ь Вот-вот!.. Подумаешь, писатель!.. Лгун, пасквилянт и злопыхатель! (Отбрасывает книгу куда-то в угол, брезгливо вытирает пальцы.) ...И надо ж — как попался в руки?.. Чего не выроешь от скуки... Лежу, грущу в саду, под вишней — Опять — один, опять я — лишний... Пришел — нарушил вновь идиллию... Вы б хоть кого-нибудь родили бы!.. И я бы был тогда при деле: Качал бы чадо в колыбели!.. (Склоняется над воображаемым чадом, «играет» с ним.) «Ой, загадку загадаю, Не ответишь — забодаю!..» Е л е н а ...Ох, не люблю я разговоры эти — Уж мне известно, что такое — дети, Все ж — дочку — Гермиону — родила я... (Вспоминая.) ...Она была... ну — да, дочь Менелая, Но — взглядом, статью, головы наклоном — Была похожа так на Аполлона!.. Но как-то с ней у нас не получилось... Она росла — молчала все, дичилась... Вы все теперь меня одну корите, Но он был вечно где-то — то на Крите, То в Таврии: одна война, другая... А я — одна, и я ведь — молодая!.. ...А Гермиона — лет хоть было мало — Все видела она, все понимала... Но Менелая хоть боготворила, Все ж ничего ему не говорила... Холодная, колючая такая... Нет, не нашла с ней, в общем, языка я... И больше я детей уж не хотела — И сберегла и нервы я, и тело Без всяких ваших новых медицин... (Осекшись.) Но, впрочем, был ведь у меня и сын... (Вспоминает.) В Египте родила... Эвфориона! — От этого, ну... Ф а у с т (мрачно) ...От Тутанхамона. Е л е н а ...Ребенок слаб, болезнен был и хил, Хотя, казалось бы, отец его, Ахилл... (вспомнив, Фаусту) Ахилл! — таким был сильным, был таким холеным... Намаялась я с ним!.. (Поймав на себе взгляд Мефистофеля и Фауста.) ...С Эвфорионом — Болеет, плачет — с ног все сбились просто, И что-то с ручками — какая-то короста, Песок ведь, грязь и рядом — пирамиды! — От них все время шли какие-то флюиды... И вечно кашлял он — от меди, серебра ли? — И вскоре Боги его, бедного, прибрали... Пауза. Елена снова начинает перебирать струны арфы. Фауст и Мефистофель сидят, молча, глядя куда-то перед собой — в пустое пространство. Можно подумать, что мысли их сосредоточены на музыке. Ф а у с т (Мефистофелю, не поворачивая головы) ...Ты знаешь... М е ф и с т о ф е л ь (так же не поворачивая головы) Да... Ф а у с т ...Но, может?.. М е ф и с т о ф е л ь Нет... Ф а у с т Но — где-нибудь?.. М е ф и с т о ф е л ь Нигде, поверь мне... Ф а у с т (вздыхая) «...Подобна ты звезде вечерней...». М е ф и с т о ф е л ь ...Ищи десятки, сотни лет, Пройди весь — этот, тот ли — свет — Других — в природе — женщин нет!.. Е л е н а (громко, продолжая перебирать струны) Что — ж е н щ и н а? — Всегда всего боится, Какой бы ни была она царицей, Всегда она — бессильна и бесправна, А если смерть увидит рядом, явно — О верности забудет и подавно: От смерда — до щетинистого фавна — И как никто могу ее понять я — К любому она бросится в объятья!.. Пауза. Елена продолжает играть. Фауст и Мефистофель так же сосредоточенно смотрят в пространство. Ф а у с т Надежды... М е ф и с т о ф е л ь ...Нет. Ф а у с т (вздыхая) Ох, Демон!.. М е ф и с т о ф е л ь (вздыхая) Да... Ф а у с т Тогда — зачем?.. М е ф и с т о ф е л ь Как все — напрасно... Она лишь издали прекрасна, Твоя вечерняя звезда... Ф а у с т Ты это знал всегда?.. М е ф и с т о ф е л ь О, да... Ф а у с т (обводя взглядом стены, заставленные книгами) ...Но это все зачем тогда?!. Е л е н а (громко, не прекращая играть) ...А это — все придумали поэты. Таких, мои родные, женщин — нету... Что с вас, поэтов взять?.. Строка — строкою, А жизнь есть жизнь, и женщина — другое... Да в поисках любви, тепла, покоя Она — увы! — способна на такое!.. ...Поэт — взовьется ввысь и — гибнет сам, И губит жизнь доверчивым юнцам. Пауза. Фауст и Мефистофель так же неподвижно слушают тихую красивую мелодию. М е ф и с т о ф е л ь Ты видишь?.. Ф а у с т Да. М е ф и с т о ф е л ь Теперь ты?.. Ф а у с т Нет. М е ф и с т о ф е л ь Тебе все... Ф а у с т Да — еще мне мало... М е ф и с т о ф е л ь Ну, что ж — есть время до финала... (Вздыхая.) Казалось бы — за сорок лет!.. Ф а у с т Нет, нет — должны быть, есть... М е ф и с т о ф е л ь ...Птенец! Ф а у с т ...Есть Пенелопа, наконец!.. Е л е н а (громко) ...Была любима Пенелопой очень Ручная антилопа. Днем и ночью — Пока опустошали остолопы Подвалы и амбары Пенелопы — Они не расставались... Скромный опыт Мой говорит, что облик антилопы Был принят Эльфидестом из Коринфа — Конечно, при содействии Олимпа... Музыка становится громче. Фауст и Мефистофель так же сосредоточенно смотрят в пустое пространство перед собой... Кабинет Фауста. Фауст и Мефистофель вдвоем. Мефистофель — на носу очки — обложен со всех сторон книгами, из которых торчат многочисленные закладки, пожелтевшими от времени листами бумаги. Найдя в очередной раз что-то интересующее его, он потирает довольно руки, поглядывает хитро на Фауста, выписывает найденное в свою большую тетрадь. Фауст сидит молча, глядя, как и в прежней сцене, в пустое пространство перед собой. М е ф и с т о ф е л ь (Фаусту, выписывая что-то в тетрадь) Сама она ни в чем, bien sûr, не виновата: Среда, эпоха — дичь! Раздолье для разврата!.. Родительский пример (свидетельствуют многие) — «Тучегонитель» был с изрядной патологией: Не мог так, по-людски, — все как-то вероломно — Быком, сатиром, змеем, лебедем, орлом ли, То золотым дождем, то молнией и громом... (Мечтательно задумывается, тут же спохватывается.) Чего ж мы еще ждем — дочь Зевса, внучка Крона!.. А в возрасте таком — занятие пустое — Уж поздно — говорить о нравах и устоях... Фауст молчит. Но ты — влюблен, не сломлен — все ждешь в ней перемен ты!.. Фауст молчит. ...Чтоб нé быть голословным, я поднял документы... (С неожиданным пафосом.) ...О, летописец древний!.. Я вижу его облик: Сидит всю ночь, не дремлет — Вершит свой труд, свой подвиг... Слог скуп его, не пышен, Бесстрастно его око: Что видит, то и пишет, Без всяких экивоков. (Фаусту.) Я буду пропускать... конкретные моменты... (Читает деловито, сухо.) Вот сообщает нам Адрет из Агригента: «...Елена, с юных лет... (цезура: «пам-пар-бам»...) Богам, полубогам, героям и... рабам...» (Читает другую выписку.) «...Когда Беллерофонт в лесу с ней... (текст утрачен...) То нимфы, видя их, в реке сокрылись с плачем!..» ...Вдруг — как будто выключили звук: Мефистофель продолжает говорить, но голоса его не слышно. В том углу, куда смотрит Фауст, появляется Елена, она сидит перед зеркалам, расчесывается и через плечо говорит что-то Фаусту (очевидно, память его «выхватила» случайный фрагмент из рассказанной ею одной из ее историй.). Е л е н а ...Только ступила ногой на корабль, и — Этого ужаса — не передам — Вижу: попала к пиратам Калабрии, С ними — красавец! — вожак их, Сангдам... Видение исчезает, снова возвращается научно-исследовательский голос Мефистофеля. М е ф и с т о ф е л ь «...В притоне Андрократа, — Тавкр пишет из Эгины, — Была неоднократно с Эвкратом, и с другими...» ...Вот некто из Киллены с коротенькой запиской: «Лаконянка Елена — С Кинесием Афинским...» Опять уплывает голос Мефистофеля и память Фауста вновь возвращает Елену. Она сидит уже в другом углу, с книгой в руках, глаза ее закрыты... Е л е н а ...Слышу шорох какой-то вдруг я в камышах, И — мужчина! — на фоне заката... А на мне — всей одежды — (смеется) ...лишь шелковый шарф, В волосах — золотые цикады... Исчезает Елена, возвращается голос Мефистофеля. М е ф и с т о ф е л ь «Хоть Диомеду другом Ахилл был, внук Эака, Была она супругой Обоим им однако; Ахилл свое уж отжил; А тот — царем стал в Давнии...» (Покосившись на Фауста.) ...Ну, с этим — хватит. Вот же — (поворачивается к другой кипе «документов») ...сравнительно недавнее: «...Вновь видел их, двоих, В долине под Киреной: Вождь готтов Алларих С богинею Еленой...» На этот раз Елена лежит в постели Фауста... Е л е н а ...Я родилась во время оно — И не скрываю даты этой, — Когда под знаком Скорпиона... (Многозначительно смотрит на Фауста.) ...Сошлись известные планеты... М е ф и с т о ф е л ь ...Вот — Агафон, и он Свидетельствует веско, Что был с ней Формион В войне Пелопоннесской... (Перелистывает бумаги.) ...Вновь Аполлон с ней, там, В божественной лазури... И дальше — «трам-па-рам»! — Цезура на цезуре!.. Ф а у с т (очень тихо) ...Никто — ни здесь... (показывая вниз) ...ни там... (поднимая глаза) ни выше — Противней голоса не слышал. (Постепенно поднимая голос.) Что ты жужжишь весь день над ухом?.. Ты!.. Надоедливая муха!.. (Кричит.) Прочь!.. Сплетник, грязная старуха!.. «Ценитель древних текстов»!.. (Разрывая и сметая со стола все «свидетельства».) ...Духа Чтоб не было здесь твоего!.. (Хватаясь за голову.) Кого пригрел?.. Терпел — кого?!. (Швыряя вслед Мефистофелю его тетрадь и бумаги.) ...И попрошу я Люцифера Загнать тебя в другие сферы!.. Заменят пусть тебя, злодей, Ауэрхан иль Асмодей!.. М е ф и с т о ф е л ь (подбирая и складывая «документы», обиженно) ...Что ж! — Асмодей — известный хам — И прохиндей Ауэрхан — Куда как оба хороши Для «тонкой творческой души»!.. (Дрожащим голосом.) Ах, Фауст, Фауст!.. Старый Дух – Ты вспомнишь – лучше новых двух!.. Хочет уйти, но навстречу ему появляется Елена. Мефистофель, на мгновение смутившись, тут же преображается, улыбается, подмигивает ей, пытаясь отвлечь ее внимание от книг с закладками, от разбросанных по полу бумаг, от тетради у него в руках. Елена смотрит на него молча. (Елене, преувеличенно весело.) Не жги меня ты взглядом ядовитым, Но лучше вспомни братьев-адамитов, Когда, обнажены и непотребны, Вершат они молитвы и молебны! Да шабаш наш – со всей к нему приязнью – В сравненьи с их причастьем – детский праздник!.. Давайте же ряды мы их пополним Слугою вашим... (с проскользнувшим в адрес Фауста укором) ...преданным, покорным, Царицей и – поэтом плодовитым – Давайте срочно вступим в адамиты – С молитвою, печально и достойно, Объятьям предадимся непристойным!.. Опять подмигивая и, как бы намекая Елене на что-то только им двоим известное, танцующей походкой приближается к ней. Елена, не понимая, отступает в сторону, уклоняясь, нагибается и поднимает одну из разорванных Фаустом бумажек, читает. Е л е н а «...И вновь с Еленой Аполлон...». (Замолкает, читает про себя. Затем обводит глазами кабинет, видит разбросанные тут и там «документы».) Фауст смотрит в сторону. (Фаусту, спокойно.) Нельзя ли сделать так, чтоб он... Чтоб друг твой, этот... (брезгливо) ...мелкий бес, Куда-нибудь бы вдруг исчез?.. М е ф и с т о ф е л ь (предупреждая действия Фауста, пятясь к дверям, Елене) ...И, унося печаль в мохнатом сердце — Вновь лаской не согрела ты его — Как Ксенофонт бежал от Артаксеркса — Так я бегу от гнева твоего!.. (Скрывается в дверях.) Пауза. Елена поднимает еще одну бумажку, читает вслух. Е л е н а «...Она была в лесу глухом С Аристомахом...». Ф а у с т (так же глядя в сторону, глухо) ...С пастухом!.. Е л е н а (как бы не слыша Фауста, обращаясь к разбросанным «свидетельствам») ...Все так, вы правы, дорогие — Лежала на его груди я... (Фаусту.) ...Там — пастухи были другие... Геракл и Аргос-великан, И Аполлон, и Дафнис... Пан!.. Парис, и Гелиос с быками — С их подвигами, с их грехами, С божественными их потрохами — Все они были пастухами!.. Мы жили песнями, стихами, Придуманными пастухами... (Грустно улыбаясь, замолкает.) Пауза. Одновременно Елена и Фауст поднимают каждый по листку. Читают — Фауст про себя, Елена — вслух. «...Елену Павсаний сажал на коня...». Да-да... вспоминаю я... Из-за меня Тогда провалился поход Сицилийский; Тогда ворвались к нам в шатер ассирийцы... (Вздрагивает, вспоминая.) ...Я помню возмущенный ропот, Их злые лица, конский топот... Ф а у с т (вычитав что-то, Елене, возмущенно) ...Но — пафлагонец, раб!.. Е л е н а (не слыша его) ...и храп... (Фаусту, не понимая.) Что — раб?.. Ах, — раб... Да, раб. О-о-ох, раб!.. Ф а у с т (читает) «...И лишь рассталась с Криктофером — Раскрыла ей объятья Фера...». (Запнувшись, вчитывается снова в строку, пытаясь понять смысл.) «...Раскрыла Фера ей объятья...» — Что ж — не ханжа, могу понять я... Е л е н а ...А Фера — остров, на котором Жила недолго я... С Кастором. Ф а у с т (понимающе) С Кастором... (Вдруг сообразив.) ...С братом?.. Е л е н а (недоумевая) Что такого?.. Ты предрассудками окован... Ф а у с т О, Дух мой верный, друг внимательный!.. Вновь на тебя кричал напрасно я... Е л е н а ...Он братом был только по матери, Отцы же были у нас разные... И, кстати, об отце... Ф а у с т ...Что – «кстати»?.. Елена молчит. ...И он?.. Ну знаешь ли... Все! Хватит!.. Е л е н а ...Ты, милый, сам не без греха!.. Ф а у с т Но я – мужчина!.. Е л е н а Ха! Ха! Ха!.. Ф а у с т (в бешенстве) ...О, вы, безгрешные весталки, Всегда с ответами быстры... Е л е н а ...А со своей сестрой не спал ты Лишь потому, что – нет сестры!.. Пауза. (Перебирая бумаги.) ...Да... Всех сегодня раскопала... Ну, дожила я!.. Ну, попала!.. «Бра-ат!..» Уж не вспомни ни о ком... Вон, Пасифая, та – с быком!.. А я – ну, разве только с пленным мавром?.. М е ф и с т о ф е л ь (Появляясь ниоткуда, сразу распахивая тетрадь на заложенной странице.) Не знаю, как с быком, но вот с кентавром... Елена взвивается, швыряет в Мефистофеля книгу, тот мгновенно испаряется. Елена обессиленно опускается в кресло. Пауза. Там же. Елена и Фауст вдвоем. Елена стоит у окна, смотрит в светлеющее постепенно небо. Видно, что они так, молча, провели в комнате всю ночь. Фауст сидит в противоположном углу комнаты. Слышится негромкая песня. Голос Елены «...Все хорошо, и для тоски-кручины Нет повода, и ласков друг случайный, Но часто мне, без видимой причины, Становится вдруг грустно и печально... ...Красив рассвет сиренево-лиловый, И тень орла, парящего над лесом... Но я во сне все время вижу снова Долины и холмы Пелопоннеса... ...Ах, этот сон — с годами — все короче... ...Вновь шелк прозрачный сбрасываю с плеч я, Вновь заполняют дни мои и ночи Чужие люди, песни и наречья... Лишь запах лавра, залетевший с ветром, Приносит в сон недолгую усладу: На колеснице, в небе предрассветном, Я объезжаю спящую Элладу...» Е л е н а ...Бессмертна я, и грусть моя — бессмертна... Одна ли я, иль с кем-нибудь вдвоем — Тоска моя, печаль моя — безмерна, Бессмертно одиночество мое... Пауза. Ф а у с т (не глядя на Елену) Я кликну Духа?.. Он, без разговору, Забросит тебя вновь на твою гору... Пауза. Е л е н а (глядя в окно) ...И там ведь тыщи лет одно и то же, И там меня тоска — веками — гложет... (Помолчав.) С тобой — Олимп я забываю... Здесь — что-то... как назвать, не знаю... Впервые — в душу мне проникло... И... я к тебе... почти привыкла... Фауст молчит. ...Умом я не блещу, известно, Тебе со мной не интересно... Ф а у с т (подходя к ней и становясь за ее спиной) Я — смерд, я — раб твой, я — слуга, За тенью лишь твоей бегущий... Е л е н а ...Ты — умный, сильный, я — слаба... Ф а у с т ...Но твоя слабость — всемогуща... Неожиданно в окне, прямо перед ними, появляется смеющийся Мефистофель. Елена, увидев его, сразу отворачивается от окна, приникает к Фаусту, как бы прося его о защите. М е ф и с т о ф е л ь (распахивая окно) ...О, как сердита ты, Елена!.. И — зная, чем я заплачу — Все ж, бессердечная Сирена, На дивный голос твой лечу!.. (Взлетает на подоконник, спрыгивает в комнату, падая на колени перед ними.) ...Прости, Елена, за слово злое, Клянусь копытом — последний раз!.. (Рыдающим голосом.) ...Да я и сам щас заплачу, взвою: Да я без вас ведь!.. Что я — без вас?.. ...И относиться — хочу сказать я — Давайте будем... друг к другу... Ах! — Тепло и ровно, как сестры к братьям В бригиттианских монастырях!.. Ф а у с т (обрывая его) ...Ну, хватит, Демон!.. Займись-ка делом — Заброшен сад наш, запущен пруд... Чтоб вокруг дома — Крутились гномы, А эльфы — окна пусть все протрут!.. М е ф и с т о ф е л ь (сбитый с толку его тоном) ...Что это вдруг ты?.. Ф а у с т (продолжая отдавать распоряжения) ...Вино и фрукты!.. (С угрозой в голосе.) ...Огня не вижу в глазу твоем!.. М е ф и с т о ф е л ь (переводя взгляд с Фауста на Елену, растерянно) ...Я рад... я — счастлив... Ф а у с т (обрывая) ...Ну, а сейчас ты — Нас, наконец-то, оставь вдвоем!.. М е ф и с т о ф е л ь (приходя в себя) Спокойно, люди!.. Сейчас все будет!.. (Изящно склоняясь перед Фаустом.) ...Подать велите к столу грибов?.. Лишь кликну бестий — И всё — на месте! — Из лучших складов и погребов!.. Щелкает пальцами, и — окна и двери распахиваются, вихрь проносится по дому, откуда-то появляются и, пролетая над головами Фауста и Елены, опускаются на стол подносы с вином, фруктами, дичью... Елена восхищенно смотрит на эти чудеса. Мефистофель добродушно смеется, глядя на произведенный эффект. (Вспрыгивая на подоконник.) ...Ведь все, что нужно — вниманье просто — Не между делом, не второпях, А надо просто — как братья к сестрам В бригиттианских монастырях!.. Опять щелкает пальцами, свистит; вокруг дома слышится какой-то шум, возня, топот, смех, стучат ставни, мимо окон проносятся какие-то тени, все окна светлеют, сияющий, волшебный свет заливает весь дом... Мефистофель исчезает. Е л е н а (оглядываясь) ...Схожу с ума я... Ф а у с т ...Я ж понимаю: Здесь — я, да Демон — вот весь твой «круг»... Скажи лишь имя — Достойно примем — Из Фив, из Спарты ль — друзей, подруг!.. Е л е н а (закрывая окно) ...Свежо сегодня... Я так продрогла... Ждать надо к ночи дождя и града... (Прижимаясь к Фаусту.) ...Что ж, если хочешь — давай... Патрокла, — Его увидеть я буду рада... Кабинет Фауста. фауст спит, сидя в кресле. У дверей, в полутьме стоит едва различимая человеческая фигура. Человек, стоящий у двери, делает неосторожное движение, что-то с грохотом падает на пол. Ф а у с т ...Елена, ты?.. (Обрадованно.) ...Я должен непременно... Ч е л о в е к ...Я, к сожаленью, Дух лишь, — не Елена... Ф а у с т (разочарованно) ...Ах, Дух... Что ж, тоже ничего... Я видел сон и рассказать его Хотел ей... (Счастливо засмеявшись.) ...Ты не чувствуешь, что, вроде, Вновь в этом мире что-то происходит: Вернулась жизнь, и заиграло слово, И хочется писать мне, Демон, снова!.. (Закрыв глаза, читает нараспев, покачивая головой.) «...Выл ветер простуженным пьяным солистом, В хористы разжалованным... До зари Бил стекла, и плакал — со стоном, со свистом, — То рвался за горы, то — вдруг — из-за них, К утру же — устал, в рыжем ворохе листьев Зарылся, вздохнул тяжело и затих... (Встает, подходит к окну, продолжает, глядя в окно.) ...И дождь затих, устав хлестать по окнам, Слезинками лишь — по щекам по мокрым — Сползают капли вниз, по мокрым стеклам...» (Прерывая себя, Мефистофелю.) А где?.. М е ф и с т о ф е л ь В беседке... Ф а у с т ...Ах, ну да... М е ф и с т о ф е л ь ...С Патроклом... Ф а у с т (улыбаясь) Как хорошо — доволен я, не скрою, — Что вызвали мы этого... героя. Бессмертные — как все другие люди — Грустят о том, чего уже не будет... Чем дольше жизнь — тем трепетней ждешь чуда — Увидеть вновь кого-нибудь оттуда... Тоска ее... Причина-то простая... С тех пор, как ты его сюда доставил — Как будто лед в душе ее растаял, И в ней — такая нежность прорастает!.. (Фауст замолкает, глядя в окно; кажется, что он забыл о присутствии Мефистофеля.) Мефистофель осторожным покашливанием напоминает о себе. М е ф и с т о ф е л ь ...Я погулял, пока ты тут вздремнул, И во Флоренцию от скуки заглянул; Там встретил я знакомого цыгана В библиотеке Лауренциана... Ф а у с т (продолжая думать о своем) ...А я зачах тут без твоей опеки... (Обернувшись к Мефистофелю.) ...Но что ты делал там, в библиотеке?.. М е ф и с т о ф е л ь О, как вы подозрительны, профессор!.. Я был там просто так... из интереса... Ф а у с т ...Ну, говори же, не ходи кругами!.. М е ф и с т о ф е л ь (как бы о чем-то совершенно не интересном для Фауста) ...Случайно там нашел один пергамент... Фауст протягивает требовательно руку. Мефистофель тут же передает ему непонятно откуда мгновенно возникшую свою тетрадь, предупредительно раскрывая ее на заложенной странице. Фауст читает. Лицо его не выражает ничего. Мефистофель следит за ним. Прочитав, Фауст закрывает тетрадь. (Склонившись над плечом Фауста.) И встречи были их отнюдь не редки... (Замолкает, видя перемену, происшедшую с Фаустом — в нем как будто что-то умерло.) Ф а у с т (бесстрастным голосом) Убрать обоих. Живо. Из беседки. Мефистофель с готовностью направляется к двери. ...Стой, Демон... Мефистофель удивленно оборачивается. ...Ты забыл свою тетрадь. Мефистофель возвращается, берет со стола тетрадь, смотрит выжидающе на Фауста. ...Чего ж ты ждешь еще, ну?.. Вышвырнуть! Убрать! Е л е н а (появляясь в дверях, оправляя шелковую прозрачную накидку, с очаровательной улыбкой, кротко) ...Тут собираются — вы громко так кричали — Вышвыривать кого-то... Не меня ли?.. Фауст молчит. (Так же очаровательно улыбаясь.) ...Ты перепутал меня с кружкою пивною: Я — не позволю никому швыряться мною... Фауст молчит. ...Я ведь не мебель — я не шкаф, не стол, не кресло — То выдвинул, а то — задвинул вновь, на место... Фауст молчит. ...Я вас меня ведь трогать не просила: Меня сюда вы сами вытащили, силой!.. Фауст молчит. ...Ах, я — всего лишь — шутка пьяная твоя!.. (Смеется.) ...Вы, наконец — все ж — вспомните — кто я!.. Фауст смотрит на Мефистофеля, однако тот как бы не замечает его взгляда, он растягивает удовольствие. ...О н и велят мне удалиться с глаз... (Смеется.) ...Н-е-ет, это я — я! — (царственным голосом) ...покидаю вас!.. «Фило-ософы!.. Поэ-эты!.. Мудрецы!..» — Скопцы! Скупцы! Зануды! Мертвецы!.. Фауст молчит. (Вновь ласково.) ...Ты умеешь заваривать травы, Научился ты делать составы Из кореньев, цветов и колосьев — Мудр наставник твой хриплоголосый, Да и ты не по возрасту развит... Но и я — не вчера родилась ведь!.. (С нарастающей угрозой.) Я знавала колдуний с Родоса, Задавала и я им вопросы — Ох, не так уж проста я!.. Я была в тех краях, мой философ, Где живут ядовитые осы, Где лежат вредоносные росы, Где Медея тяжелые косы По ночам расплетает... (Голосом, полным гнева и угрозы.) ...Бойся же, Фауст, грозных эриний!.. М е ф и с т о ф е л ь (с видимым удовольствием наблюдая за происходящим) ...Сколько же тратится попусту слов!.. Е л е н а ...Бойся Гекаты, черной богини, Бойся царицы мучительных снов!.. М е ф и с т о ф е л ь (возмущенно) ...Своей ему тут мало чертовщины — Еще, давай, — Гекату притащи нам!.. Ф а у с т (Мефистофелю) Ну, долго еще это будет длиться?.. М е ф и с т о ф е л ь (Елене, громовым голосом, радостно) ...Изыди, о Великая Блудница!.. Он произносит что-то неслышное, взмахивает руками и — фигура Елены начинает расплываться, терять форму, облако пара затягивает ее, очертания ее окончательно растворяются в этом облаке, пар рассеивается — Елены нет... Музыка полета. Фауст, один, летит в ночном небе. Полет его бесцелен; он то спускается вниз и летит над шумящим морем, то вдруг взмывает снова вверх, услышав женский голос в шуме ветра... Голос Фауста ...Выл ветер простуженным пьяным солистом, В хористы разжалованным... До зари Бил стекла и плакал — со стоном, со свистом, То — рвался за горы, то вдруг — из-за них, К утру же устал, в рыжем ворохе листьев Зарылся, вздохнул тяжело и затих... И в этом непрочном — прозрачном — покое Предчувствие новых потерь пронеслось: Слепыми птенцами — под сталь на покосе — Глаза — неожиданно, резко — под осень — Двумя угольками сверкнули сквозь кольца Осенне-янтарных — внезапных — волос... ...И мир залило вдруг янтарным и рыжим, И я ослепленным стоял и немым... Но кто-то жег листья, и — к морю ты вышла, А через минуту — остался лишь дым... ...Теперь, когда снова срываются крыши, И волны доходят до горной гряды — Затишья недолгого шорох я слышу, И вижу ведущие к морю следы... Фауст стоит на берегу моря, шум ветра и волн, разбивающихся о скалы...